Стихи моего отца. Выпуск 2.

 

Пролог

 

Вернуться в юность, вольному ли воля?

Невольному – столыпинский вагон…

А мы опять мы сидим на антресолях

Где лабухи терзают микрофон.

Смешалось все в одной всеобщей лаже,

Кто пьет коктейль, а кто погорячей.

И сколько там стиляг никто не скажет

И сколько там лубянских стукачей.

 

За столик к нам подсела Валентина

Одна из местных джазовых певиц.

Опутал нас, как будто паутиной,

Ее зовущий взгляд из под ресниц.

Поговорила, выпила дайкири.

Качнувшись чуть на тонких каблуках,

Ушла, а мы, глаза разув пошире

Смотрели на нее издалека.

 

Была война! Не та, что учат в школах,

А та, где вождь с народом воевал.

Ее не вынес даже Лаци Олах

И палочки приятелям раздал.

 

Мои друзья пропали в Магадане

На этой необъявленной войне,

А Валентина в Новом Орлеане

Мурлычет блюзы Гершвина во сне.

 

Сказка про трех наркомов

 

Эта сказка вам знакома – жили-были три наркома

И друг другу без печали, щит и меч передавали.

И от благости такой был порядок и покой.

Жили мирно и счастливо, выполняя директивы

Новоявленных вождей, в свете ленинских идей.

Первый был Енох Ягода – настоящий друг народа,

Потому что он при этом, был хорошим фармацевтом.

И отступнику в награду, мог всегда подсыпать яду.

И от этих светлых дел рой кремлевский поредел.

Говорит отец народов – Что там делает Ягода

Без партийных директив? Очень он у нас ретив!

- Он же мне готовил пьесу для открытого процесса.

- Роли все распределил, а себя включить забыл.

 - Сам же – правый уклонист, отравитель и троцкист.

 - Больше партия не может видеть этой подлой рожи.

Речь генсека поддержали и наркома расстреляли,

А с ним вместе сгоряча пол команды Ильича.

Нам же, в качестве подарка, он оставил Коммунарку,

Сей расстрельный полигон, чтобы помнили его.

Но генсек ярится снова и зовет к себе Ежова,

А когда пришел искомый, сразу угодил в наркомы -

Коротышка под шафэ, в необъятных галифе.

Вождь сказал не суетиться, а в ежовых рукавицах

надо весь народ держать и сажать, сажать, сажать.

Пол страны загнали в зоны, расстреляли миллионы,

Объяснив родным и близким – «десять лет без переписки» -

И до нового декрета жди ответа с того света.

Пол страны сидит в ГУЛАГе, пол страны строчит бумаги,

Чтобы взяли остальных – для спокойствия страны…

Сник нарком, пришел к генсеку, как арабы ходят в Мекку,

Застонал-заголосил и отставку попросил.

Не унять тоску-кручину, ни вину, ни кокаину

«- Может, я еще сгожусь – на Мортрансе потружусь»?

Расстреляли дурака два инструктора ЦК,

Из того же Орготдела, где он сам карьеру делал.

Щуря рыжие глаза вождь помощнику сказал:

«- Нет Ежова, нет проблемы, от него устали все мы…

Где наркомов столько взять, чтобы каждый раз стрелять?

А для самых дел вот этих, есть еще у нас Лаврентий.

Хоть охоч до женских ласк, но хозяина не сдаст».

Тут ошибся старый Коба за тринадцать лет до гроба -

Помереть-то, видит Бог, батоно ему помог.

Это позже, а в начале, на Лубянке расстреляли

Всю лубянскую колоду, к удовольствию народа.

Две-три сотни коммунистов, и воров-рецидивистов

Вывезли на белый свет, за сто первый километр.

Так входил в доверие, к нам, товарищ Берия.

Человек он был сметливый и очистил все архивы

От ненужных донесений из Охранных отделений

И Жандармских картотек, где засвечен был генсек.

И все годы, без промашки развивал свои шарашки,

Разглядев издалека перспективу ВПК

Чтоб для атомной войны бомбы делать как блины…

Он теперь уже зампред и ему замены нет.

Но генсек решил иначе – находясь на ближней даче,

Вдруг, почувствовал измену и нашел уже замену.

Стало старому невмочь…и пришлось ему помочь.

Но теперь уж, без помех, открывался путь наверх

Но когда момент настал, всех Хрущев переиграл.

Генералы не сплошали и Хрущева поддержали,

Потому что Берия вышел из доверия

И в подвалах МВО тихо шлепнули его.

Что касается процесса, он был встречен с интересом,

Потому что разложил, кому Берия служил,

Получая жирный куш от двенадцати спецслужб.

Весь продался  - без остатка, вот такая правда-матка!

 

В этой сказке есть намек, нам он виден между строк.

Смысл намека всем известен: без наркомов нет репрессий,

Без репрессий нет вождей, в свете ленинских идей.

 

Ура! Уран!

 

Советские геологи уран нашли. Ура!

В ГУЛАГе призадумались – этап послать пора.

Шпионы, террористы, ОУН и КТР

Поехали трудиться на благо СССР.

Брезентовые робы, с пропиткою шлем,

Полгода потрудились – нет зеков, нет проблем!

Лежат они на кладбище от зон недалеко,

А на могилках колышки с жестяным номерком.

Какая радиация, лепила, ты о чем?

Не дай Бог, стукнут оперу – костей не соберем!

Скорей пришлите контриков, чекисты молодцы!

А то с боеголовками случится дефицит!

 

Пришли?

 

Пришли и сели в тех же кабинетах, чтобы спасать Россию и т.д.

А я смотрю на старые портреты предшественников их в НКВД.

Карьера их закончилась без славы, в лефортовских расстрельных тупиках.

И тех, кто сам участвовал в расправах, и кто распоряжался свысока.

Как их делить на чистых и нечистых? У всех у них одна и та же стать.

Счет не оплачен, господа чекисты, не торопитесь новый предъявлять!

 

Сон

 

Однажды ночью, в конце недели, приснился мэру железный Феликс,

Вошел без стука и без доклада, сказал, что очень знакомству рад он,

Что очень грустно и очень жалко, среди уродов торчать на свалке.

То было дело – во время оно, в расход пустили два миллиона.

А прочим разным, антисоветским, курорт открыли мы Соловецкий.

Они там жили и процветали, и возвратиться не пожелали,

А их детишек стране в подарок, мы воспитали как коммунаров.

Росли, учились и в ногу с веком, избрали Кобу своим генсеком.

А я, за то что служил народу, попал на свалку, среди уродов.

Но одержим я великой целью, прикрыть Лубянку своей шинелью.

Спасибо, Юра, за процедуру, вернуть на площадь мою фигуру!

Но если что-то с тобой стрясется, на свалке место всегда найдется.

 

Комсомольская правда 28 сентября 2004  г.

 

Я вчера раскрыл газету и статью увидел эту,

Прочитал две полосы и уже по горло сыт.

Сразу можно убедиться, что у нас в стране творится

Ужас, что ни  говори – враг снаружи и внутри.

Всюду пятые колонны, лево-правые уклоны

Все опутано вокруг паутиной ЦРУ.

Мировой буржуазии нужно развалить Россию,

Слопать лучшие куски с легкой бушевской руки.

Иностранные агенты критикуют президента

«Все он делает не так!» - потому в стране бардак!

Эти молнии и громы до оскомины знакомы,

Виден след и виден взгляд, то Лубянки, то Кремля.

Ба! Знакомые все лица! С синим кантом на петлицах

И погоны под пальто, чтоб не знали «кто есть кто».

Господин Вышинский, браво! Не померкнет ваша слава!

Даже в наши времена ваша лексика нужна…

Рассказала нам об этом Комсомольская газета.

 

В тридевятом государстве

 

В тридевятом государстве старый царь привел на царство

Откровенно говоря, несмышленого царя.

Он в конторе КГБ-эшной был обычной мелкой пешкой,

Оттого из этих сфер был отправлен в ГДР.

Там без славы, но с охотой, занимался спецработой,

Хоть и рвался на форпост, но до Вольфа не дорос.

И в пылу эксперимента подбирал его агентов

Кто «с мороза», кто «чуть-чуть», пригодятся где-нибудь.

Зря чекисты суетились – немцы вновь объединились

И сказав «спасибо за…» дали «нашим» всем под зад.

Но друзья не подкачали, в Петербург путевку дали,

Обманули Собчака на четыре кулака.

Под лубянским патронатом вышел вице-губернатор,

А про все его ошибки, знает только Ваня Рыбкин

Да и Шутов неспроста столько лет провел в Крестах.

Жили-были, ели-пили и немного отложили

Без особенных затей, для семьи и для детей.

А на выборах, пока, прокатили Собчака.

Кто на это дал отмашку - не ищите барабашку!

«Папа», «дочка» или «зять» – нам об этом не узнать…

Наш герой уже в столице, помогли все те же лица,

Так как царская семья начинается с Кремля.

Царь сказал – Кончайте пьянку! Надо поддержать Лубянку!

С кадрами там плохо стало – «К» упало, «Г» пропало…

И осталось только «Б» под названьем ФСБ.

Тут же, кстати, под рукой, оказался наш герой.

Вся Лубянка в мандраже – Едет царский протеже!

Как приехал, так уехал, без провалов и успехов.

Что средь ночи, что средь дня – канцелярская возня.

То ли дело – при Советах, в этих самых кабинетах,

От заката до восхода сказки о врагах народа

Сочиняли знатоки с легкой сталинской руки.

Тройки, двойки, единицы, трибуналы, психбольницы

И вершина всех высот – всемогущее ОСО…

А теперь, другое дело – ни ГУЛАГов, ни расстрелов,

И для решения судьбы, лишь Басманные суды.

И сидел бы наш герой за андроповской доской.

Старый царь решил иначе и преемником назначил,

Обсуждая, может быть, как Семью свою прикрыть

От надуманной вины в расхищении страны.

В тридевятом государстве новый царь пришел на царство.

Только старый укатил, новый гайки закрутил…

…Жизнь пошла уже другая – вроде как у попугаев:

На вопросы «где?» и «как?», отвечают – «сам дурак!».

Чуя царскую подмогу все каналы ходят в ногу.

Вправо шаг и влево шаг, если сверху разрешат.

Верным питерским чекистам дали должности министров,

А для прочей мелкоты – надлежащие посты.

Прокормить ораву эту не под силу госбюджету,

Ни валютному запасу – разгребут любую кассу!

И тогда послали рать олигархов раздевать.

- Все народное! Все наше! Даже койка у параши.

Отдавай свои грины для спасения страны.

Чувствуя такой напор, бизнес двинул за бугор…

В тридевятом государстве, продолжаются мытарства.

То теракты, то Кавказ, то шизоидный указ

О замене льгот деньгами. - Для чего? – решите сами!

В общем, царь наш преуспел в удвоении ВВП.

Памятуя о нас с вами, в самом главном русском храме,

Ставит свечку к образам, повторяя «аз воздам…»

 

То, что хотели!

 

То, что хотели, то и получили, прошедшие пятнадцать лет охаяв,

Теперь страна живет в лубянском стиле, под бдительным надзором вертухаев.

А те, кто по законам жить не хочет, не любит жизнь, на власти смотрит косо,

Тому гарант, не будь помянут к ночи, ответы даст на вечные вопросы.

«Кто виноват?» - конечно, демократы, они Союз Республик развалили

И олигархи были вороваты и собственность народа растащили.

Отнять и разделить ее! Идея! Придется по сто долларов на брата…

Купить бутылку можно, а остаток – жене бельишко в «Дикой орхидее».

Потом придется снова, по Чубайсу, от расхитителей спасать страну,

А тех, кто не запасся аусвайсом, в Матросскую отправят тишину.

 

Эпилог

 

Барьер закрыт, ни паспорта, ни визы

Проехал кар, но я в него не сел…

Последний борт парижского круиза

Уже стоит на взлетной полосе.

И все не так – Шенген нам только снится

От Бреста до Садового кольца.

Железная советская граница

Прошла сквозь наши души и сердца.

 

Не растерять бы разума останки

Сегодня здесь, а послезавтра там…

Как будто снова топтуны с Лубянки

Всю ночь идут за мною по пятам

И снова Соловецкие метели

Наотмашь бьют в андроповский портал

И сброшенный толпой железный Феликс

Взбирается на прежний пьедестал.